Адвокатское бюро Александра  Глушенкова
Статьи » Право и интернет Русский|English

Выступление А. Глушенкова на международной конференции "Актуальные проблемы права телекоммуникаций", июль, 1998 год

Глушенков: Добрый день, уважаемые коллеги! Я надеюсь, что меня хорошо всем слышно. Хорошо, я буду говорит громче.

Итак, я попробую вкратце изложить основные правовые проблемы, которые, по моему мнению, назрели в Интернете, узловые моменты требующие объяснения . Я хотел бы заранее отметить, что тема моего выступления будет во многом перекликаться с основными мыслями и идеями выступления Виктора Наумова, потому что, на самом деле, мы думаем примерно в одном направлении и об одних и тех же вещах.

Если, скажем, Виктор говорил больше именно о проблеме авторского права и интеллектуальной собственности, то в связи с тем, что в своей деятельности я занимаюсь правовыми проблемами, связанными с электронной коммерцией, с бизнесом в Интернет, с различными коммерческими операциями, которые проводятся в сети Интернет, я больше внимания уделю проблемам, которые связаны именно с этим.

Основная идея, о которой я во многих своих выступлениях уже говорил и сейчас хотел бы тоже повторить, — это характерное отсутствие правовой культуры у российских граждан. Это касается не только пользователей Интернет, но и большинства жителей России. Незнание и непонимание основ права очень характерно для многих пишущих и рассуждающих об Интернете и имеено это составляет достаточно серьезную проблему. Идет постоянное развитие новых взаимоотношений, появляется новое законодательство, но это законодательство естественно не успевает за бурным развитием деятельности в Интернете. И на этом фоне отсутствие правовой культуры порождает огромнейшие проблемы, так как люди начинают думать о некоторых вещах, совершенно не понимая их юридического смысла. И свои выступления я строю по такому принципу: сначала я называю те правовые заблуждения, которые имеют наибольшее распространение, и потом пытаюсь доказать, что стоит за этим заблуждением и как нужно подходить к решению этого вопроса.

Основное правовое заблуждение, которое, по моему мнению, наиболее часто встречается в российской прессе и у российских пользователей, — это то, что Интернет находится вне всякой юрисдикции, вне границ какого-либо государства, и к отношениям в Интернете нельзя применять чье-либо законодательство. И на самом деле, на первый взгляд может показаться именно так — любой человек, подключившийся к Интернету, свободно может зайти на любой сервер, находящийся в любой стране мира. Пожалуйста, можно путешествовать по всему земному шару, можно все что угодно и где угодно купить, заказать товары, получить информацию, услуги и тому подобное. Нет никаких границ, никаких ограничений. Вот и возникло такое мнение, что Интернет — существует вне государственных рамок и соответственно это, можно сказать, своя собственная юрисдикция. Там может быть необходимо свое собственное законодательство, свои нормы, которые регулируют взаимоотношения, причем все это может существовать даже в полном отрыве от государственных рамок, и в принципе, у многих горячих голов появилась такая идея, что даже существуют чуть ли не собственные граждане, что в Интернете целая цивилизация, некий этнос. Люди общаются, живут в этом виртуальном мире, ведут виртуальный бизнес… Но на самом деле, все люди живут в нормальном, реальном мире, а не в не виртуальном. Каждый живет в своей собственной стране, работает, имеет определенные документы, которые подтверждают его гражданство. Он выполняет определенные обязанности, имеет некоторые права, ими пользуется. Использование Интернета же не создает нового государства, новой цивилизации. Интернет в данном случае просто-напросто средство общения. Точно также каждый сервер физически находится на территории определенного государства и подчиняется законам этого государства, и виртуальный магазин, расположенный на сервере тоже подчиняется этим законам.

Следующий аспект, который также требует пояснения: Всем известно, что Интернет — во многом саморегулирующаяся организация, и это, в принципе, тоже может подталкивать к мысли, что это Интернет находится вне юрисдикции государства. В Интернете очень хорошо, что именно общественность может решать некоторые вопросы, потому что государство пока что эти вопросы не решает, особенно если мы говорим именно о России. Потому что государственного регулирования Интернета нет. Но в то же время говорить о том, что нет никаких правовых норм, нет законодательства и ничего нельзя применить к правоотношениями, возникающим в Интернет тоже нельзя. Наше законодательство на определенном уровне регулирует эти отношения, и можно смело применять существующие нормы для регламентации деятельности, проводимой в Интернете — той же самой коммерции, каких-либо процессов по оказанию услуг, по предоставлению информации. К ним можно применять нормы действующего российского законодательства, естественно используя их с умом. И на них можно ссылаться отстаивая свои интересы. Наш Гражданский кодекс сейчас предусматривает возможность заключения договоров в электронном виде и использования цифровой подписи. Другое дело, что конкретных механизмов их реализации пока нет, но определенная работа ведется. Например, я знаю, что в Государственной Думе находится на рассмотрении документ об электронном документе. В каком виде он будет — пока неизвестно. Существуют также проекты закона о цифровой подписи, хотя я лично не вижу никакой разницы между этими законопроектами. И нет смысла в отдельном законе об электронном документе, если в нем не будет положения о цифровой подписи. Должен существовать один документ, предусматривающий все эти вопросы! Другое дело, что я знаю просто конкретную группу людей, которые стоят за этим законопроектом. И, в основном, этот законопроект об электронном документе появился под влиянием, скажем так, тех кругов, которые работают на фондовом рынке. И они под электронным документом понимают акцию. Это опять же нельзя, следует понимать, что закон об электронном документе должен регламентировать достаточно широкий спектр вопросов, и не должен “зацикливаться” на узких вопросах, связанных с ценными бумагами. Тем более, что было сделано уже достаточно много ошибок. Например, несколько лет назад было разработано положение об электронном векселе. Пока законодатель четко не сказал, что такого не может быть в принципе, что вексель должен существовать именно в бумажном виде, многие считали, что вексель может быть электронным.

Следующий вопрос, который связан с проблемой юрисдикции, заключается в следующем: все компании, которые присутствуют в Интернете, имеют свои сайты, серверы и тому подобное. Среди огромного числа компаний, предлагающих свои товары и услуги в Интернете, я видел немного, на сайтах которых четко написано, что эта компания зарегистрирована там-то и там-то, в соответствии с законодательством такого-то государства и имеет свой юридический адрес, расположенный в таком-то месте. Этого нет. Хотя, в принципе, я не вижу никаких проблем, почему компания не должна раскрывать информацию о себе — где она зарегистрирована, в соответствии с каким законодательством она действует и так далее. Есть виртуальные магазины, пожалуйста, там можно выбрать любой товар, заказать его. Хорошо, все замечательно, все работает. Но юриста волнуют не те вещи, когда все прекрасно работает, а те проблемы, когда что-то начинает ломаться в этой отлаженной схеме, когда стороны не выполняют свои обязательства, и проблема юриста, работа юриста именно в том, чтобы заставить сторону выполнить свои обязательства по договору, которые эта сторона нарушает. И здесь возникают большие проблемы, потому что, на самом деле, заказав какой-то товар или услугу на непонятном сервере, непонятно потом, к кому предъявлять претензии, в соответствии с законодательством какого государства.

Еще одна проблема, что тоже является очень распространенным заблуждением. Например, в Интернете встречаются два человека, две компании, одна из одного государства, другая из другого, заключают договор, все идет нормально. Но какое право применять к этому договору? Нет ответа. На самом деле, эти проблемы давным-давно решены международным частным правом, и есть несколько способов решения подобных вопросов. Возможны варианты когда стороны сами договариваются о примененимом праве, о месте рассмотрения споров, в случае каких-либо разногласий. Если международный контракт не содержит таких положений о применимом праве и месте рассмотрения споров, то можно считать, что он очень плохо сделан юристом, который его составлял. Я так думаю, что и к првоотношениям в Интернет можно применять те же самые механизмы, и если какая-то компания предлагает в Интернете свои услуги, то почему она не может говорить, что вот, я компания, допустим, российская, действую в соответствии с российским законодательством и , соответственно, к этим правоотношениям будет применимо российское право. Проблем с этим нет. Сразу ясно, куда предъявлять претензии, кому предъявлять претензии и каким образом эти вопросы будут решаться.

Следующий вопрос, который я должен поднять — хотя мне кажется, что многие из этих вопросов можно решить уже сегодня, причем путем определенной самоорганизации участников работы в Интернете. Дело в том, что мы уже говорили, что существуют споры по доменным именам. Дело в том, что я сотрудничаю с РосНИИРОС и знаю, что очень много существует претензий к работе этой организации, но на самом деле, может быть, это не совсем правильно. И, например, я давно предлагал создать третейские суды для рассмотрения этих споров, возникающих в сети Интернет. На самом деле, если обращаться за рассмотрением таких вопросов в наши суды, я, например, с ужасом думаю, как вот наш простой судья, может быть, знающий, что такое компьютер, но как ему объяснить что такое доменное имя, например, то как будут решаться эти вопросы? То есть, проблем с этим будет очень много. А в третейских судах могут быть специалисты, которым, с одной стороны, не нужно объяснять, что такое протокол TCP/IP, а с другой стороны, не нужно объяснять, что такое товарный знак, фирменное наименование и иные правовые понятия. Людей, которые разбираются и в праве, и в технических вопросах Интернет, или хотя бы имеют определенное представление, очень мало .А юристов грамотных, которые что-то могут сказать по этому вопросу, на самом деле, очень много. В этом плане мне очень понравился сервер, который подготовлен Виктором Наумовым, там очень много информации. Я сегодня с утра смог на него попасть, после нескольких попыток. И на самом деле, там обсуждаются хорошие вопросы, и я считаю, что в этом плане юристы очень много могут дать именно для развития в том числе и правовой базы, потому что я думаю, что у нас государство будет еще не скоро каким-либо образом регулировать Интернет. А если и будет, то еще неизвестно, будет это хорошо или плохо. А моя идея такая, что все эти правоотношения, все нормы поведения в Интернете должны определять сами участники этих правоотношений. И идея создания третейских судов как раз и сводится к этому. Просто какие-то нормы, правила поведения, те же кодексы — пусть они будут звучать так, — будут вырабатываться самими участниками этих правоотношений. И они сами будут устанавливать эти нормы. Кроме того, на такие нормы, если они будут определенным образом закреплены документально, уже можно будет ссылаться как на обычаи делового оборота. И уже эти нормы переносить на рассмотрение в обычные суды, арбитражные суды и другие органы.И они будут принимать эти нормы как определенный эталон для рассмотрения таких же споров.

В принципе, общественность может создать, — это опять же мое предложение, — что-то типа Торгово-Промышленной палаты в Интернете, такой орган может вырабатывать какие-то модельные соглашения, модельные нормы, типовые правила поведения, правила заключения сделок, правила оказания услуг, правила доступа к информации. И уже поставщики услуг, поставщики этой информации будут определенным образом опираться на эти нормы. В принципе, это и будет саморегуляция Интернета.

К сожалению, зарубежных коллег сейчас осталось очень мало, но я как раз хотел к ним обратиться. Дело в том, что сейчас существует очень много спорных ситуаций, связанных как с доменными именами, так и просто с другими вопросами Интернет. На Западе уже есть судебная практика по таким делам. У нас в России судебных дел, связанных с какими-либо отношениями в Интернете, практически не было. Но самих спорных ситуаций достаточно. Например, Виктор говорил о конфликте по поводу регистрации одного из доменов. Я знаю это, я тоже был причастен немного к решению этого вопроса. Сейчас вот уже назрела подобная ситуация у другой, не менее известной компании, причем они, в отличие от предыдущей, имеют и торговую марку, зарегистрированную в России. Сейчас решается вопрос, как будет использоваться это доменное имя.

С другой стороны, отталкиваясь от доменных имен, я хотел бы привести небольшой пример, который был реально в практике российской компании. Существует некая российская финансовая компания, московская, которая работает на фондовом рынке, работает с акциями российских предприятий, имеет все лицензии Министерства финансов, и полностью действует в соответствии с нашим российским законодательством, регулярно платит налоги, я надеюсь. В один прекрасный момент они решили открыть свой сервер в Интернете, где разместили информацию о своей компании, котировку своих акций, о том, что они предлагают свои услуги для любых организаций и для граждан, которые к ним обратятся. Проблем не было, все было замечательно. Но в один прекрасный день они перевели содержание своего сайта на английский язык. До этого он существовал только на русском. А потом, кроме русского, появился текст еще и на английском языке. После этого сразу же к ним пришло жесткое письмо от американской комиссии по ценным бумагам, я точно не знаю названия этого органа, но суть этого письма заключалась в следующем: извините, вы российская компания, вы предлагаете акции для американских граждан, а для того, чтобы предлагать акции американским гражданам, у вас должна быть лицензия от нашей организации. Пожалуйста, вот такие-то и такие-то требования, заплатите пошлину, предоставьте такую-то информацию, и мы вам готовы предоставить такую лицензию. Вы будете продавать акции для американских граждан на законных основаниях. У меня вопрос к аудитории — а законно ли это требование? Законно или нет? Я просто хотел спросить у зарубежных юристов, именно у американцев, как можно рассматривать такую ситуацию?

(Ответ из зала.) Как единственный оставшийся представитель Соединенных Штатов, скажу. Если вы стали работать с нашей комиссией по ценным бумагам, это требования, которым подчиняются все, кто работает с ценными бумагами в Штатах. То же в отношении регистрации. Я просто знал, подозревал, что наша комиссия по ценным бумагам так делает. Но первый конкретный пример услышал здесь. А другая интерпретация может быть такой. Вы предлагаете ценные бумаги на рынках Соединенных Штатов. Этот заказ, это предложение должно быть принято и выполнено для рынка Соединенных Штатов. Я полагаю, что мы возвращаемся к проблеме, которую затронули раньше на этой конференции. Нам потребуется международное соглашение, в конце концов. В зависимости от того, где сделка имеет место. И как — по Интернету, транснационально. Но вот то, что попросили российскую компанию сделать, в принципе, то же самое, о чем бы попросили сделать американскую компанию, если бы она выступила с таким же предложением на американском рынке ценных бумаг. И в конце концов, я думаю, что было бы только справедливо для российских властей ожидать, что и американские компании должны будут работать в соответствии с требованиями Российской Федерации. Особенно тогда, когда сделка такого рода предлагается на российском рынке российским гражданам. Тем не менее, я считаю, что понадобится какое-то глобальное взаимопонимание для того, чтобы в конце концов, окончательно эту проблему решить.

Глушенков: На самом деле, мое мнение по этому вопросу — то, что требования, в данном случае, американской стороны были совершенно необоснованны. Потому что, во-первых, компания российская, она действует на российской территории и в соответствии с российским законодательством. А то, что к этой информации есть доступ и в других странах — это, извините… Точно так же, как, допустим, реклама этой компании, информация о предлагаемых акциях размещалась, скажем, в "Moscow Times" на английском языке, тогда тоже можно было сказать, что эти акции предлагаются американским гражданам? Но на самом деле, та ситуация была разрешена довольно мирным способом, то есть никто не пошел на конфликт, просто договорились, потому что все равно работают в одном мире, все равно бизнес тесно связан, и поэтому проблем в дальнейшем функционировании этой компании не возникало.

Следующие правовые заблуждения, о которых я много-много говорил, и о которых тоже немножко упоминалось, — это о распространении преступности в Интернет. Я просто процитирую название доклада сотрудника российского МВД на одном из подобных мероприятий: "Интернет как среда для организованной преступности". Под таким красивым названием подход МВД и конкретно этого сотрудника был следующим: в Интернете все очень просто — мафия, организованная преступность, любые криминальные элементы, — все очень элементарно осуществляют свою преступную деятельность. То есть, в Интернете идет торговля оружием, наркотиками, человеческими органами, чем угодно. Выступление этого товарища вызвало большое оживление. Было много вопросов — да, действительно, на самом деле… А я последним, из глубины зала, встал и спросил: а каким образом транспортируются наркотики, оружие, человеческие органы — через Интернет закачиваются? Это же, все-таки, физические поставки, и борьба идет не с тем, что распространяется информация о готовящихся преступлениях, а с определенными действиями. Да, если информация есть, то нужно действовать по этой информации. Правоохранительные органы для того и созданы. Но Интернет — это ведь только средство связи в этом случае, а не среда для распространения организованной преступности. И все время преступность пресекается по конкретным фактам, по конкретным действиям. Если наркотики — то это транспортировка наркотиков, продажа оружия — это тоже только транспортировка, использование. То есть, Интернет — это посредство телекоммуникаций, а не среда для организованной преступности, хотя название того доклада звучало очень красиво.

Глушенков: Я просто хотел добавить немножко по третейским судам. Дело в том, что существуют механизмы, которые позволяют принудительно исполнять решения третейских судов, поэтому, я думаю, что это достаточно эффективное средство для регулирования отношений. Я еще хотел добавить по поводу законопроекта. Он уже стоит в плане законотворческой работы на этот год. Когда он будет выполнен — это уже другой вопрос. Это лучше могут сказать сотрудники Государственной Думы.




На главную
© 2000—2005 Адвокатское бюро Александра Глушенкова. Все права защищены.